Биография Антона Петровича Быкодорова, на первый взгляд обыкновенная для смутных времен. Родился он здесь, в Дубовском районе, станице Анотомовка в 1908 году. Воспитан был в истинно казачьей семье. Образование у него было один класс классической церковно-приходской школы.
     Свершилась революция. Хоть и не скоро она докатилась до родной станицы, но всегда жили в каком-то оцепенении, ожидании: что же будет дальше? Были и банды, и карательные отряды, вешали и коммунистов, расстреливали и бандитов. Страшное было время. Но нашему ли казаку горевать?
     В 1930 году Антон Петрович был призван на действительную военную службу. Служил Антон Петрович, почти рядом с домом, в Зимовниковском районе, на конезаводе. А где кони, там и казак.
     Отслужил, вернулся в родную станицу. Работал в совхозе трактористом. Женился. Все было обычным в необычное время. И тут пришло то злосчастное лето 1941 года. Не могу рассказать, что чувствовал Антон Петрович в тот момент, но смело берусь утверждать, что ему стало страшно. Антон Петрович на судьбу не сетовал, все-таки он был тоже уже отец, у него была семья, и кто если не он, защитит их. А у нас, казаков, всегда было положено вставать на защиту Родины.
     Служить начал Антон Петрович, в 139-ом кавалерийском полку. И снова лошади, снова цокот копыт по степи, по полям, снова ветер свистит в ушах, и снова, как некогда предки, врываемся в гущу врагов. Смерть кругом, хаос. Но странная пелена застилает разум, глаза, с отчаянной безрассудностью идешь на шквальный огонь врага, только звериный гортанный крик рвется наружу. И это не было инстинктом животного - убивать, это было желание жить. Чтоб там, в далекой станице, спокойно спали жена и дети. Но Богу было угодно по-другому, Красная Армия отступала, люди нервничали, нервничали кони.
     Сумасшедшие контратаки косили ряды полка. В одном из боев в ноябре 1941 года Антона Петровича ранило. Он попал в госпиталь. С февраля 1942 года он был уже в своем полку. Все пришлось пережить.
     Недоедание, недосыпание, бегство вверенных ему людей, а он был уже командиром отделения, падеж лошадей, а они гибли чаще, чем люди. Есть все-таки в наших людях тот металлический стерженек, который так пугал немцев. Лошади не выдерживали этих бесконечных походов, а ведь они только наполовину забирали заботу людей. И Антон Петрович молча тянул свою ношу, тяжелую и почетную. Но вот и произошел тот перелом, враг начал отступать. Круша на своем пути все зелено-коричневое, Антон Петрович вместе с миллионами таких же Антонов, Петров и Федоров пошел вперед. Пошли вперед донские рысаки, тонконогие Орловские, мощные Воронежские. И дрогнула та стена, которая казалась нерушимой. Дрогнула и начала рассыпаться, отступать. Так уж вышло, что полк Антона Петровича был во главе наступательных отрядов. И катились наши вольные вихры донских степей по Польше, по Австрии, Германии. К сожалению, Антон Петрович в штурме Берлина не участвовал. Но Война окончилась: Победа! Но что там, за этим словом? Боль, кровь, муки, ненависть, любовь, вера, отчаяние, снова боль, залихватски русское удалое " на авось", и страх. Все это было. И счастлив тот миг, когда понимаешь, что все это закончилось. Как легко становится дышать, каким синим становится небо, каким теплым становится солнце.
     Но скорее домой. Домой! Пусть там высушенная степь, но прохлада Дона смоет всю ту пыль, копоть, грязь, кровь, накопившиеся за пять лет этой бойни.
     В ноябре 1945 года Антон Петрович был демобилизован. И потекла та мирная, спокойная жизнь будней и праздников. Ничего потрясающего в этой истории нет, или, может, просто я не могу рассказать это как следует, но для меня Антон Петрович герой, как и Матросов, и Зоя Космодемьянская, и Олег Кошевой.
     Я ненавижу войну, я никогда не смотрю фильмы о ней. Ведь виноватых здесь вряд ли найдешь, хотя, в первую очередь мы виноваты сами. Нельзя ничего забывать, просто нельзя. И Антон Петрович никогда не кичился тем, что он был на войне. Мне даже кажется, что он стеснялся этого. Сейчас его уже нет с нами. Но он оставил свой след на этой земле, на наших судьбах, на нашей истории.
     Есть ли чем ему гордиться? Да! Трижды да! А мы? Что мы делаем, чтобы самоутвердиться в этой жизни? Вспомним о всех, вспомним и попросим прощения. Они нас простят. Обязательно. Они до сих пор любят нас, и пусть даже их уже нет, их любовь и вера в нас остались.
     Война. Сегодня, как это ни прискорбно, мы знаем о ней уже не понаслышке. И если раньше мы в школах ждали встречи с ветеранами, чтобы услышать эти страшные истории о войне, то сейчас ... Сейчас нам даже страшно думать об этом.
     Пришло новое поколение ветеранов войны. Афганистан, первая чеченская, вторая чеченская. Войны, которые по своей нелепости и жестокости превзошли и ту великую, эпохальную, и мировую, но такую же мерзостную. Та война, к сожалению, ничему нас не научила. Время лечит, говорят люди, но как губительна эта забывчивость. Многих из старого поколения уже нет. Время унесло их, возможно, в тот призрачный мир счастья, покоя и уюта. И нам уже не так стыдно смотреть в эти грустные, смотрящие с укоризной старческие глаза. Они хотели нам счастья. И это не голословно, не просто красиво сказанные слова. Они, скрипя зубами, обмороженные, раненые, ползали в холодных ноябрьских лужах. Над всем этим витал неукротимый, страшный дух смерти. Но они победили. И хоть горько досталась эта победа, но наши старики имеют полное право укорять нас. Они знают свист снарядов, они ещё помнят тот страх, который одолевал маленькие детские тельца, в испуге жавшиеся друг к другу в темноте подвала. И обо всем этом они рассказывали нам, но оказались не услышанными. Как жаль!
     И опять говорит народная мудрость: "Глупые учатся на своих ошибках, умные - на чужих. Сколько же нам ещё надо глупостей, чтобы поумнеть? Давайте просто не забывать их всех. И пусть эти длинные списки фамилий на памятниках не будут для нас просто так, скользнул легко взглядом и отошел. Каждое имя должно отдаваться толчком в сердце. Они не могут быть безликими для нас, ибо они помнили о нас всех. Вот и мы давайте вспомним.
     Та война породила многих героев. Героев с большой буквы. Но ведь самое мужество зиждилось в солдатах. Обыкновенных солдатах, ефрейторах и сержантах.
     Тот человек, о ком я хочу рассказать, не является мне родственником, Он мне не дед, не прадед. Хотя, конечно, я при встрече всегда говорил ему: "Здравствуйте, дед Антон!" Он был соседом. И тем менее…

Ромоненко Николай